Серебро в России получило широкое распространение после принятия христианства. Из него делали предметы для богослужений — потиры, канделябры, оклады для образов. Мягкие и ковкие серебряные сплавы подходили для создания самых причудливых форм и мотивов отделки. Благодаря своим бактерицидным свойствам материал нашел широкое применение в изготовлении сосудов для святой воды. Украшения из серебра в России вплоть до открытия месторождений были доступны только знати.
Серебро России в допетровскую эпоху было по большей части привозным. Его доставляли из стран Востока и Европы в измельченном виде, готовом к переплавке. Мастера-ювелиры пускали в дело монеты и слитки, которыми рассчитывались торговцы. Крупных изделий раннего Средневековья сохранилось ничтожно мало, так как вышедшие из употребления предметы сразу шли в переплавку.
Серебра в России стало не хватать в XIV веке — месторождения в странах Востока постепенно истощались, а Западная Европа сократила экспорт монет в связи с огромными тратами на крестовые походы. Развитие ювелирного дела задержало и монголо-татарское нашествие — гибель городов и разрушение торговых связей привели к тому, что сложные приемы обработки и декорирования изделий были надолго забыты.
Ювелирное ремесло развивалось в тех регионах, которые были не заняты монголо-татарами. Археологические раскопки на месте древнего Новгорода свидетельствуют о том, что в городе работало несколько десятков мастерских, которые изготавливали украшения и церковную утварь. Использовались техники литья по восковой модели, свободная ковка, тиснение, гравировка, чеканка и паяние. Основным поставщиком серебра для новгородцев был Ганзейский союз. На одном корабле привозили до 80 тысяч монет.
Русское искусство было тесно связано с византийскими художественными традициями. В Киеве работали греческие ювелиры, а ученики из местного населения перенимали у них секреты мастерства. Привезенные из Константинополя изделия служили эталоном — с них снимали копии, иногда видоизменяли и добавляли национальный колорит. До наших дней сохранились серебряные оклады этого периода.
История клеймения серебра на Руси до правления Петра I изучена мало. Вплоть до конца XVII века проба была «неустановичная» (неустановленная), так как определять чистоту сплава тогда попросту не умели. В качестве образцов использовались ефимки и левки — монеты, которые выдавались старостами ювелирам и торговцам для определения качества серебра.
В октябре 1700 года вышел царский приказ сделать в Оружейной Палате четыре серебряные пробы. Изготовлением занимался русский мастер Пантелеймон Афанасьев. Три образца точно соответствовали 96, 90 и 84 золотниковым пробам. Четвертый сплав был с высокой примесью меди, его чистота по-прежнему определялась «против левка» (с 1711 года — 62 проба). С этого момента клеймить изделия обязали даже провинциальные мастерские, которым ранее дозволялось этого не делать.
Иероним Позье
Букет цветов. Золото, серебро, драгоценные и поделочные камни, хрусталь. Гранение, полировка. 1740-е. Фотография: foto-basa.com
Большая императорская корона. 1762. Фотография: gold.ru
Букет цветов. Золото, серебро, драгоценные и поделочные камни, стекло, ткань. Гранение, полировка. 1740-е. Фотография: foto-basa.com
Иероним Позье был ювелиром трех императриц — Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны и Екатерины Великой. Он вместе с отцом пришел в Россию пешком из Швейцарии в 1729 году. Здесь Позье выучился в мастерской французского гравировщика Бенуа Граверо и в 1740 году открыл мастерскую. Ему покровительствовала Анна Иоанновна.
В своих работах придворный ювелир особую роль отводил камням. Главным его творением стала Большая императорская корона для коронации Екатерины Великой. Мастер оправил в золото и серебро жемчужины, индийские бриллианты, рубины. Над короной весом в 2,34 килограмма он работал всего два месяца. Спустя год после коронации Екатерины Великой знаменитый ювелир покинул Россию. А короной Позье еще несколько веков короновали всех императоров России.
Вирен Багат – синтез новаторства и традиций
Этот индийский мастер происходит из семьи, которая занимается изготовлением аксессуаров уже более 100 лет. Мужчина начал рисовать эскизы произведений ещё в раннем детстве, но при этом к каждому изделию он относится как к неповторимому шедевру. За год Вирен Багат создаёт не более 60 вещиц, комбинируя в них утончённые линии ар-деко с роскошью, присущей империи Великих Моголов. Поэтому купить ювелирные украшения, сделанные по проекту дизайнера, можно лишь по индивидуальному заказу.
Любимые материалы мастера – жемчуг, сапфиры, изумруды и алмазы, а также платина. Кроме того, он запатентовал новый тип обработки бриллиантов, когда камни напоминают тончайшие лепестки – в сочетании с почти незаметной оправой они смотрятся бесподобно!
Династия Оловянишниковых
Колокола для Болгарии. 1877. Фотография: wikimedia.org
Чаша для хранения просфор. XIX в. Фотография: modusvivendi.ru
Церковная утварь. XIX в. Фотография: wikimedia.org
На протяжении двух столетий ювелирная династия Оловянишниковых отливала целые «колокольные семьи» и ценную церковную утварь. Первые колокола представители творческой династии отлили в первой половине XVIII века. Три брата — Федор, Порфирий и Климент Оловянишниковы — стали купцами третьей гильдии и вели общее дело. Для отливки колоколов они пригласили лучшего акустика своего времени, изобретателя колокольного камертона Аристарха Израилева. «Русский стиль» церковной утвари Оловянишниковых — заслуга художника Сергея Вашникова, любимого ученика Виктора Васнецова. Колокола, ларцы, митры Оловянишниковых «гастролировали» по всему миру. Они выставлялись в Париже, Новом Орлеане, Чикаго. Ценили мастеров и на родине: «В знак признания исключительных заслуг перед Россией» завод получил право изображать на своих изделиях императорский герб.
Серебряное дело в XVIII веке
Сразу же после основания Санкт-Петербурга Петр I пригласил в новую российскую столицу ремесленников из Европы, среди которых было немало мастеров золотых и серебряных дел. В 1714 году император разрешил ювелирам создавать цеха, которые возглавлял староста, наделенный особыми полномочиями.
В первой половине XVIII века впервые начали делать разделение ювелиров по профилю и появились мастерские, которые специализировались только на серебре, хотя очень многие работали одновременно и с золотом. Русские мастера вскоре объединились в один цех, куда входили:
- придворный ювелир Пазунов (Пазулов);
- Самсон Ларионов;
- Федор Разумов;
- Михаил Бельский;
- Иван Либман.
В 1793 году в русском цеху состояло 44 ювелира, каждый мастер в обязательном порядке маркировал свое изделие. Информация о клеймах того периода очень скудна. Известно, что на изделия наносились так называемые «именники», которые состояли из инициалов изготовителя. К концу XVIII века, чтобы избежать путаницы, мастера стали указывать на своих творениях полные имя и фамилию. Регистрировать такие клейма было необязательно, поэтому маркировка того времени отличается многообразием.
В этот период добыча серебра в России уже велась полным ходом. В 1704 году заработал Нерчинский сереброплавильный завод, а в столице чеканили монету. С открытием Алтайских, а затем Печорских месторождений вопрос с добычей серебряной руды был решен окончательно. Развитию горной промышленности послужил и тот факт, что вплоть до 1782 года искать и выплавлять драгоценные металлы разрешалось любому желающему.
Преобразования первого российского императора привели к изменениям в образе жизни дворянства. Вслед за европейскими обычаями в быту появилась новые предметы обихода: серебряные аксессуары, сервировка, туалетные приборы. На протяжении всего XVIII века стили менялись — при Петре и Елизавете в моду вошло барокко, в «золотой век» Екатерины II популярность приобрели рококо и классицизм. Для изделий этой эпохи характерно смешение направлений — в отделке одного предмета могли сочетаться разные по стилистике элементы.
Павел Сазиков
Самовар в стиле неорококо. Российская империя, Москва. 1839. Фотография: lermontovgallery.ru
Ваза для вина. Российская империя, Санкт-Петербург. 1880. Фотография: lermontovgallery.ru
Кружка в стиле историзм. Российская империя, Москва. 1873. Фотография: lermontovgallery.ru
Одну из старейших ювелирных фирм России в 1793 году основал в Москве купец третьей гильдии Павел Сазиков. За два десятилетия небольшая мастерская выросла до фабрики серебряных изделий. В середине XIX века ее изделия произвели настоящий фурор на Всемирной выставке в Лондоне. Московские ювелиры представили там предметы из серебра — коллекцию по мотивам крестьянской жизни. Впервые элитарное ювелирное искусство «приблизилось к земле»: медведь-плясун, казачка с бандурой, охотник с зайцем удивили гостей выставки и необычными сюжетами, и искусной работой.
За высокое качество чеканных изделий Игнатия Сазикова называли русским Бенвенуто Челлини — в честь известного итальянского ювелира. Даже обычным чернильным приборам мастер придавал национальный колорит: например, создавал деревенскую избу в окружении предметов крестьянского быта — от колодца до домашней птицы. Сазиков привез из Франции в Россию один из первых гильоширных станков — устройство для нанесения узоров. При его фабрике впервые открылось отделение для обучения серебряных и золотых дел мастеров.
Алмазы выходят за грани
Издание уникальное, отмечают в Гохране. Во-первых, оно объединило мастеров самых разных школ и направлений. Специалисты по керамике и фарфору, эмальерному православному, ювелирному, декоративно-прикладному, оружейному искусству. Мастера резьбы по кости, камнерезному искусству. И это еще не весь список.
«В новейшей России еще не было столь масштабного каталога. Те, что выпускались раньше, объединяли меньшее количество мастеров и — определенного профиля», — рассказывает автор книги, директор Творческого союза художников декоративно-прикладного искусства Сергей Коломийцев. А это очень тормозило продвижение наших специалистов.
Даже в России о них почти не знают. Студенты и выпускники художественных учебных заведений признаются, что им не у кого учиться, не на кого равняться, они мало знают о современном отечественном искусстве.
«У нас привыкли, что звезды ювелирного искусства — это Фаберже, Сазиков, Овчинников. А современных мало кто знает. Возникла идея показать русский стиль, национальный стиль», — пояснил Сергей Коломийцев.
По словам завсектора декоративно-прикладного искусства Центрального музея древнерусской культуры имени Андрея Рублева Светланы Гнутовой, современному декоративно-прикладному искусству свойственно новое прочтение древнерусского и византийского наследства.
Мало знают о русских мастерах и за границей. Не каждый имеет материальную возможность участвовать в международных выставках, заявлять о себе. И даже те, о ком знают и кого уважают, не так часто имеют возможность о себе напомнить. А показать есть что. Например, Дмитрий Саморуков — мастер Русской гильдии огранщиков — работает по уникальной, разработанной им методике, которая больше нигде в мире пока не применяется. И изделия у него получаются необыкновенные. Представьте фианиты, жемчуга, другие камни, играющие 200 — 300 гранями. Они не просто переливаются всеми цветами радуги. Они как будто живут, дышат, создают новый мир. «Огранка не просто высвечивает красоту камня. Это картины, написанные символами. Они делают мир чище, а людей добрее», — признается мастер. Его работы не раз выставлялись на российских и международных выставках. Но попадание в книгу открывает новые возможности. Каталогом интересуются и в РФ, и на Западе. Издание вышло тиражом в тысячу экземпляров и уже разошлось. Поэтому в ближайшее время планируется его переиздание. А также выпуск на английском языке.
У нас привыкли, что звезды ювелирного искусства — это Фаберже, Сазиков. Но современные мастера не хуже
По словам руководителя Гохрана России Андрея Юрина, эта книга имеет большое значение. Во-первых, она нужна потребителям декоративно-прикладного искусства от музеев до «частников», коллекционирующих уникальные предметы, в том числе ювелирного искусства. И каталог дает им представление о мастерах, их работах и возможностях. Во-вторых, она важна для исследователей, изучающих искусство, новые идеи, формы, технологии, которые в нем появляются. Наша организация тоже этим занимается, уточняет он.
В-третьих, она дает представление о нашем искусстве зарубежным партнерам. И в Восточной Европе, и в Азии есть люди и организации, которые интересуются русским декоративно-прикладным искусством, школы, которые его изучают. И есть те, кто хотел бы приобрести изделия наших мастеров.
В день презентации в Гохране была открыта однодневная выставка, на которой были представлены работы, попавшие в книгу, по сути ее живые иллюстрации. «По-настоящему уникальные работы, созданные в единственном экземпляре», — говорит Андрей Юрин.
«В наше экономически непростое время мы видим возрождение российской ювелирной школы, появление новых имен, творческих мастерских. Современные ювелирно-художественные изделия не уступают изделиям самых известных зарубежных ювелирных фирм», — считает главный эксперт Геммологического центра МГУ Александр Столяревич.
Сергей Коломийцев признался «РГ»: многие имена, представленные в книге-каталоге, не известны широкой публике. Но о том, что в России есть такие мастера с большой буквы, есть школы, есть уникальные методики за границей знают. «В настоящее время на Западе осталось немного специалистов, способных создавать столь тонкие уникальные ювелирные произведения. Школа почти утеряна в Англии. Есть дефицит мастеров в Германии. Нередко к нам в творческий союз поступают предложения об обмене опытом, просьбы принять на обучение их специалистов», — рассказывает он. Но добавляет — сотрудничество получается не всегда.
«Если наша делегация едет в Европу, принимающая сторона обеспечивает проживание в муниципальной гостинице, огранизовывает выставки работ наших мастеров, дает рекламу, — продолжает Коломийцев. — У нас пока нет таких организационных возможностей». И добавляет -когда в Россию приезжает с персональной выставкой известный иностранный ювелир, он проявляет большой интерес к общению с нашими мастерами и их работе.
Карл Болин и Готтлиб Ян
Ковш. Серебро, эмаль. 1908–1917. Фотография: qna.center
Икорница. Серебро, хрусталь. Литье, чеканка, гравировка, золочение, алмазная грань. 1908–1917. Фотография: qna.center
Шкатулка в форме бабочки. Серебро, алмазы, жемчужина, эмаль. 1898–1908. Фотография: qna.center
Петербургская изготавливала драгоценные украшения и подарки для царской семьи и придворных. Фирму основали Карл Болин и Готтлиб Ян — два зятя-ювелира известного саксонского мастера Андреаса Ремплера, который служил при дворе Павла I.
работала при шести российских монархах и выполняла заказы из императорского дворца более века. В «Обозрении Лондонской всемирной выставки» 1851 года говорилось, что работы Болина «решительно превосходили совершенством оправы все, что было на выставке, не исключая даже диадемы испанской королевы работы знаменитого парижского ювелира Лемонье». В 1912 году Николай II пожаловал семье потомственное дворянство. Сегодня работы ювелиров хранятся в Алмазном фонде и имеют статус коронных ценностей.
Немного из истории русской эмали
Художественная роспись по металлу — эмаль, или, как ее вплоть до XIX века, называли — финифть, знала еще Древняя Русь. К ней обращались ювелиры и всех последующих столетий. В этой технике украшались самые различные дорогостоящие изделия бытового и культового назначения — потиры, чаши, панагии, оклады икон и книг. Также эмаль широко применялась для декорирования предметов дворцового и парадного обихода — государственных регалий, головных уборов, оружия, костюмов, драгоценных изделий. Встречалась она также и на более дешевых бытовых предметах — серьгах, кольцах, крестиках, шкатулочках, бытовавших в основном в крестьянской среде.
Но, наиболее широко эмаль использовалась для оформления предметов декоративно-подарочного назначения — посуды и столовых приборов, брошей и заколок, ручек для тростей и портсигаров. И, как правило, такие ювелирные вещицы зачастую изготавливались по специальным заказам и преподносились состоятельными гражданами друг другу как эксклюзивные подарки к праздникам и прочим знаменательным датам.
Художественные русские эмали «золотого века».
А на рубеже XIX — ХХ века, пережив свое возрождение, эмальерное искусство достигло своего пика популярности. Именно в то время среди членов царской семьи и русской знати стал невероятно модным «русский стиль». Обращаясь к своим истокам, многие стали возводить дома в стиле средневековых боярских теремов, а также заказывать ювелирные изделия с ажурными цветными элементами и живописными сказочными сюжетами. В конце XIX века немало таких работ было выполнено поставщиками императорского двора — известными ювелирными фирмами Карла Фаберже, Павла Овчинникова, Ивана Хлебникова, Федора Рюккерта, Братьями Грачевыми. Именно декоративные эмали принесли славу в веках этим мастерам ювелирного искусства, доведшим до совершенства художественный промысел.
Художественные русские эмали «золотого века».
Именно в этот период Петербург и Москва становятся законодателями моды на изделия из эмалей: крупные ювелирные фирмы открывают собственные эмальерные школы и выпускают изделия самых разнообразных стилей — от древнерусских образцов в фольклорном стиле до барокко и арт-нуво, поражая богатством красок и изысканностью узоров.
Большим любителем серебряных изделий с эмалями был император Николай II. В его коллекции было множество предметов, исполненных в этой ювелирной технике. К слову, в наше время это собрание иногда экспонируется в выставочных залах Эрмитажа.
Павел Овчинников
Солонка с эмалью. Российская империя, Москва. 1899–1908. Фотография: lermontovgallery.ru
Пивная кружка «Крестьяне возвращаются с сенокоса». Российская империя, Москва. 1873. Фотография: lermontovgallery.ru
Ковш. Российская империя, Москва. 1899–1908. Фотография: lermontovgallery.ru
Известный фабрикант и золотых дел мастер был крепостным князя Дмитрия Волконского. Он увлекался рисованием, и талантливого мальчика отправили в Москву — развивать способности. В 1850 году Павел Овчинников получил вольную, женился и на приданое супруги открыл собственное дело.
Иван Хлебников
Золотой чайник. Позолота, эмаль. Русский стиль. Фотография: lermontovgallery.ru
Подстаканник. Серебро. Российская империя, Москва. 1893. Фотография: lermontovgallery.ru
Чаша. Позолота, перегородчатая эмаль. Русский стиль. Фотография: lermontovgallery.ru
Разнообразием стилей в царской России были известны изделия Ивана Хлебникова: новорусский, необарокко, неорококо, неоклассицизм, модерн. Ювелир основал фабрику в Москве в 1871 году. Уже спустя два года на Всемирную выставку в Вене Хлебников отвез массивную чашу-братину в духе времен царя Алексея Михайловича и кружку с рельефным изображением Дмитрия Донского. «Предметы, от которых так и веяло стариной» — так описывали их известные ювелиры. Любимыми сюжетами Ивана Хлебникова стали исторические и литературные персонажи. Он изготавливал драгоценные пластины с изображением сцен из жизни Ивана Грозного и пира из поэмы Михаила Лермонтова «Песнь о купце Калашникове».
Хлебников вместе с ведущими русскими ювелирами участвовал в украшении храма Христа Спасителя. Он создал более полусотни лампад, дарохранительниц, кувшинов для святой воды. Для Благовещенского собора Кремля на его фабрике был изготовлен золоченый с эмалью иконостас.
Карл Фаберже
Яйцо Фаберже «Корзинка цветов». 1901. Фотография: happymodern.ru
Золотая корзинка с ландышами. 1901. Фотография: lermontovgallery.ru
Яйцо Фаберже «Лавровое дерево». 1911. Фотография: happymodern.ru
Потомственный ювелир Карл Фаберже был воспитан в классических традициях. Он сочетал в своих драгоценных изделиях элементы скульптуры, живописи и графики, а также старался оживить в них эмоции и воспоминания венценосных заказчиков. Пример такого синтеза — пасхальные яйца. Их создавал огромный творческий коллектив из 600 мастеров со всего света. Традиция дарить друг другу драгоценные подарки на Пасху появилась в императорской семье во второй половине XIX века. Первое яйцо Александр III заказал для императрицы Марии Федоровны, Николай II каждую весну дарил драгоценные подарки и матушке, и супруге Александре Федоровне. После одной из выставок Карла Фаберже Александр III заметил, что его работы должны храниться в Эрмитаже как пример мастерства русских ювелиров.
Мишель Онг – гармония формы и стиля
Эта хрупкая азиатка отказывается представлять свои творения публике до тех пор, пока они не покажутся идеальными ей самой. И подобная требовательность себя оправдывает – имя мастерицы давно стало синонимом филигранной проработки каждой детали. Неудивительно, что её аксессуары из бриллиантов, розовых сапфиров, изумрудов, жадеита и титана с радостью носят Кейт Уинслет, Гленн Клоуз и Риз Уизерспун.
Мишель родилась в семье врачей в Гонконге и, по настоянию родителей, должна была получить социологическое образование. Но однажды она решила воплотить свою мечту – стать дизайнером. Для этого девушка поступила в подмастерья к импортеру алмазов. А уже в 1985 г. она основала , которая в 2003 г. превратилась в ювелирный дом «Carnet by Michelle Ong».
Братья Грачевы
Чайный сервиз. Российская империя, Санкт-Петербург. 1886. Фотография: lermontovgallery.ru
Графин. Российская империя, Санкт-Петербург. 1888–1890-е. Фотография: lermontovgallery.ru
Солонка с эмалью. Российская империя, Санкт-Петербург. 1899–1908. Фотография: lermontovgallery.ru
Ювелирный дом братьев Грачевых славился на весь Петербург своими изделиями в стиле модерн и русском стиле. Мастера зачастую делали реплики старинных шедевров. Они использовали и традиционную технику эмали по скани и резьбе, и новаторскую в те годы витражную эмаль. Витиеватые орнаменты, портреты и пейзажи на золоте и серебре покрывал тончайший полупрозрачный эмалевый слой.
Во главе ювелирного дома стоял Гавриил Грачев, его дело унаследовали восемь сыновей. Небольшая мастерская к 1895 году стала фабрикой, одного из братьев — Михаила Грачева — назначили штатным оценщиком императорского Кабинета. Ювелирный дом Грачевых был поставщиком Высочайшего двора до 1917 года. После революции фабрика перестала выпускать драгоценные оклады икон и изысканные интерьерные вещицы, ассортимент сузился до простого столового серебра. В 1918 году ювелирный дом закрылся.
Закат дореволюционного ювелирного искусства
Февральские события 1917 года заставили многих аристократов эмигрировать, что привело к закрытию части мастерских. Октябрьская революция окончательно уничтожила состоятельных заказчиков, а грабежи вынудили подавляющее большинство ювелиров бежать в Европу. В 1918 году обыски начались в крупных и мелких мастерских, революционные матросы забирали все, что походило на золото, серебро и драгоценные камни.
Огромное количество драгоценностей было продано за границу, а вырученные средства шли на раздувание мировой революции. Созданная правительством большевиков комиссия не понимала художественной ценности серебряных изделий XIX века. Шедевры Сазикова, Фаберже, Овчинникова и Хлебникова не пошли в переплавку только по той причине, что это было убыточно.
Множество предметов с музейной ценностью из частных собраний были подарены красногвардейцам в награду за боевые заслуги. В 1920-е годы в Ленинграде открылся магазин, где торговали дворцовым имуществом как старым хламом в стремлении выручить за него хоть какие-то деньги. В результате из наследия Фаберже, которое насчитывало около ста тысяч предметов, на родине осталось не более шестисот изделий.
Русское серебро высоко ценится на мировом рынке антиквариата. В конце 2022 года заводной серебряный носорог Фаберже был продан на лондонском аукционе за сумму 705 тысяч фунтов стерлингов. На Very Important Lot вы найдете старинные вазы, столовые приборы, предметы сервировки и безделушки, которые украсят любую коллекцию.
Иван Губкин
Лопатка для рыбы. Серебро, гравировка. 1861. Фотография: lermontovgallery.ru
Соусник. Серебро, позолота. Литье, резьба. 1855. Фотография: lermontovgallery.ru
Братина. Серебро орнаментального озолочения. Чеканка. 1859. Фотография: lermontovgallery.ru
Московская фабрика серебряных изделий Ивана Губкина получила известность благодаря сотрудничеству со знатоком орнамента Иваном Бортниковым. На протяжении десяти лет Губкин работал над традиционными русскими узорами в золоте и серебре. Ювелир создавал изысканные предметы с резными листьями и плодами, тщательно проработанным мехом животных и орнаментами древнерусских рукописей.
Вскоре появилась мода на фактурный металл. Ювелиры Москвы вслед за Губкиным начали имитировать в металле бересту и лыко, создавать серебряные пни, вышивку и срубы. В Государственном историческом музее хранятся ковш и кружка с нанесенными на металл гравюрами Москвы и Петербурга. А после сахарницы — плетеной корзинки, накрытой салфеткой с мухой, — в Москве появилась посуда с драгоценными «салфетками».
Фаваз Груози – изысканный стиль и швейцарское качество
Основатель называет свои аксессуары комбинацией роскоши, интеллектуальности и инноваций. Он стремится адаптировать классику под нужды современных женщин, смешивая разные камни (использование чёрных алмазов – визитная карточка марки), возвращая в моду старинные способы огранки, изготавливая совместно с брендом «Samsung» смарт-часы в золотом корпусе.
Творческий путь мужчины был нелёгким. Он женился в 17 лет вопреки воле родителей, лишившись поддержки семьи. Когда у пары появился ребёнок, Фавазу пришлось бросить учёбу и устроиться консультантом в ювелирную лавку. Через некоторое время он отправился в Лондон, заключив контракты с «Harry Winston» и «Bvlgari». В 1993 г. мастер создал свою компанию – и, несмотря на ограниченный капитал, начал делать яркие, броские, оригинальные вещи, которыми восхищались лучшие ювелиры мира.
